Боярские списки XVIII века

Неравномерность исследования служебных списков XVI-XVIII вв. чрезвычайно заметна по отношению к поздним боярским спискам. С точки зрения палеографии обычно выделяется последний период существования боярских списков в "тетрадной" форме 1667-1713 годов. В отличие от прежних списков-столбцов, они ежегодно подшивались тетрадями и составляли книгу. С позиций социальной истории, учитывая контекст состояния служилой элиты и потребностей государства, справедливо выделить боярские списки периода Северной войны. К этому времени и относятся публикуемые документы.
В источниковедческих обзорах и литературе о делопроизводстве Разрядного приказа боярским спискам 1708 и 1709 годов не уделено специального внимания. Они не рассматривались даже как типичные проявления в представительном ряде аналогичных памятников 1700-1713 гг. Некоторые источниковедческие наблюдения сделаны над списками 1701-1703, 1706, 1707, 1712 и 1713 гг., что объяснялось необычной структурой, либо принципиально новыми рубриками и массивом сведений[1]. Но в отличие от источниковедческих аспектов больший интерес чаще уделяется сведениям боярских списков. Данные за 1708 и 1709 годы из ряда хронологически близких списков привлекались для решения нескольких проблем. А.Н. Медушевский составил общий портрет чиновной численности Государева двора по 12 чинам и показал структуру дворовладения стольников, дворян и стряпчих. По его мнению, обобщенные в таблице сведения о чиновном составе передают "суммарные данные, отражают лишь тенденции социальных процессов" [2]. Трудности в чтении буквенной цифири, которую действительно, сложно преодолеть без обращения к другим спискам; не учтенная при подсчете динамика чиновной структуры осложнили наблюдения историка за процессом чинопроизводства.

Американский исследователь М. По, опираясь на поддержку российско-американской группы историков, провел статистическое изучение численности и чинопроизводства по думным чинам [3]. Применение статистического подхода демонстрирует только предположительные выводы о формальной динамике чиновного состава служилой элиты. Оценить статус традиционных чинов и Государева двора в начале XVIII века без постановки дополнительных вопросов в источниковедческом изучении боярских списков возможно только в формальной плоскости. Не случайно попытки выяснить судьбу традиционных институтов управления с опорой на статистику чинопроизводства обречены на противоречия как выводы о надежности здания по критике фасадных форм.

Палеографический анализ боярского списка 1708 г. пока не закончен, но некоторые замечания и краткую историю составления важно сообщить. Специальными разысканиями быстро обнаружились первые упоминания о документе. В "Книге расходной государевой денежной казны за 1707 год" Разрядного приказа отмечено о переплете боярского списка 1708 г.: "1707 декабря в 5-й день переплетен боярский список предбудущаго 708 году в белую телятенную кожу по клеймом набито золотом по обрезу за приклад и за снуры шелковые и за работу переплетчику Архангельского предела у церкви Иоанна Предтечи дьякону Мирону Андрееву" было выплачено 20 алтын [4]. К сожалению, оригинальный переплет начала XVIII века не сохранился. На корешке более скромной обложки сверху приклеен бумажный ярлык XIX века: "Разрядный Приказъ. / Боярские списки / N 55 1708 | Зала 1, Ярусъ 1, Пролетъ 1, Шкаф 8, Полка 2". Рукопись формата "в лист" была написана не менее чем четырьмя разными почерками, которые очевидно меняются несколько раз на листах 15, 82, 110, 112, 114, 170, 224. Документ содержит 229 листов, но в печатной описи конца XIX века упоминалось, что "по старой нумерации (с чистыми лл.)" в книге 244 листа [5]. Такие разночтения необходимо объяснить. Кроме современной пагинации в списке существует аутентичная (в нижнем правом углу листа) и пагинация, вероятно, начала XIX века (как и современная - в верхнем правом углу) [6]. Обнаруживается две основные причины разницы в счете листов. Одна из них заключалась в ошибке писца. Так, при счете цифирью с л. 129 к л. 130 был указан десяток не 30, а 40. Вторая - связана с удалением "порожних" листов перед новыми массивными рубриками. Эта выемка могла произойти сразу после составления документа и после "переметы" листов, даже в XX веке. Пагинация начала XIX века в данном случае была переводом с цифири на арабский счет и поэтому повторяла прежние ошибки писца [7]. На середине левого поля почти всех листов (лицевых) проставлен штамп "Московскiй архивъ минис. юстиции".

Внешние особенности боярского списка 1709 г. замечу более кратко, так как поиск сведений о его подготовке остается впереди. Из ряда помет следует, что документ заполнялся уже в начале 1709 года и дошел до нас без значительных утрат. На последнем листе сохранилась запись XIX века: "Всего в оной книге двести тритцать три листа" [8]. Аутентичной пагинации не существовало. На полях списка, как и в предшествующем документе, сохранились писцовые отметки подсчета служилых людей почти в каждом чине, такие отметки кириллической цифирью составляли текущий способ сверки сведений и, по всей видимости, предотвращали не санкционированное пополнение перечневых записей.

Оба боярских списка лишены дьяческой скрепы на полях листов, что при наличии, кажущейся полноты структуры, может быть признаком незавершенности текста или его проверки. Некоторые фрагменты боярских списков действительно в этом убеждают. В 1708 г. не был завершен небольшой перечень людей, служивших "с смоленскою шляхтою", а в 1709 году не были внесены полные данные о воеводской службе стольников.

Подобные известия одновременно проливают свет на технику подготовки служебных списков. Обычно книги Разрядного приказа переплетались из заранее подготовленных переписанных тетрадок. Первоначальный текст состоял из перечня фамилий, следующих в строгом порядке чиновных рубрик, включались пометы актуальные на момент составления боярского списка. Сразу после переплета и до составления нового списка обновлялись сведения о службе. Довольно часто известия, поступавшие в Разряд, сообщали новые данные о человеке, а иногда противоречили первоначальным пометам. В одном случае приказные люди из повытья боярского списка надписывали новые сведения рядом с пометой (сверху пометы или свободном поле листа, или под строкой фамилии служилого). При необходимости исправить устаревшие пометы, писцы добавляли слово "был" и таким простейшим способом обновляли пометы, иногда уточняя сведения: "был в Клину", "был в Чюгуеве, а ныне в Путивле" "был на Коломне с отцом. Под крестом". Подобными обновлениями изобилует боярский список 1708 года, и он в целом более насыщен пометами, чем список 1709 года.

Структура списков, прежде всего порядок чиновных рубрик 1708 и 1709 годов схожи со списком 1706 года Сравнение изучаемых источников с предшествующим списком 1707 года будет не корректно, так как последний претерпел значительные деформации, вероятно, в момент вторичного переплета. Отличия касаются обратного порядка расположения трех рубрик отставных стольников после перечня "Отставных съ 703-го году, написаных по четвертям жить на Москве для посылокъ". К тому же в 1709 году этот первый перечень отставных стольников и первый перечень отставных дворян идентично названы "Отставные". Тогда же исчезает рубрика перечня стольников "Отставные ж съ 703-го году по смотру в Розряде для совершенные ихъ старости и дряхлости а иныхъ для слепоты в четверти писать невелено" и все числившиеся в ней переводятся в "отставные". Несколько изменено название последующих рубрик отставных стольников. К четко выведенным по центру листа устоявшимся названиям, в 1709 году дважды сделана приписка "отставные жъ". В 1708 году нет записи Л.С. Судейкина "Генеральным писарем и секретарем", его фамилия вписана в список дьяков с пометкой "на службе". Но в следующем году его вновь восстанавливают в прежнем чине с припиской в Военном приказе.

Как и прежде, в 1708-1709 гг. добавляются новые чины и рубрики: "генералнои презыдентъ и сибирскихъ правинцеи судья" - князь М. П. Гагарин, "обер инспекторъ Ратушского правления" - А. А. Курбатов. Однако введение рубрик не могло бать произведено без одобрения судьи Разрядного приказа: "и велено писать выше дьяков", "указ о том за рукою боярина Тихона Никитича Стрешнева". В большинстве случаев новая лексика без труда проникала в текст, именно через пометы: "в Новегороде у лантъ рихтера Корсакова", "в Свее на резыденцыи", в помете к имени В.П. Шереметева читаем: "1709-го августа в 22 день по письму царского величества к господину министру Стрешневу за вину ево чин отнятъ и послан к городовои работе на болварок господина Бутурлина".

Стремление к лаконичным названиям чинов и кратким формулировкам одно из органичных стремлений составителей служебных списков. Длинные названия и редкие, кажущиеся тяжеловесными формулировки, в действительности очень информативны. Авторы списка явно стремились вложить в короткие пометы информацию о службе или состоянии человека и обозначить возможность ее проверки. Разрядных служителей волновали время, обстоятельства и основания служебных назначений. В списке 1709 года в чине думных дьяков был записан известный прибыльщик и будущий московский вице-губернатор В.С. Ершов. Основания записи человека не известного прежде в московском списке в высокий чин думного дьяка передано подробными пометами: "октября въ 15 день указ о том за рукою боярина Тихона Никитича Стрешнева", "оборкамисар от ковалерии по письму от светлеишаго князя". В этом и других случаях прежнее состояние человека также предмет особого внимания, которое может облегчить поиск необходимой справки и обозначить кратчайший путь для выяснений приказному дельцу. Даже пожалование приказной братии в дьяки сопровождалось отметками "Преображенского приказу ис подьячих" (1708 г.), "ис подьячих Сибирского приказу по письму светлеишаго князя Меншикова", "из секретареи Оружеинои полаты по письму светлеишаго князя" (1709 г.). Вмешательство А.Д. Меншикова в механизм пожалований чинов впервые прослеживается в боярском списке 1709 года. Герой Полтавы, прежде обойденный чинами Государева двора, таким образом, оставаясь в стороне от традиционной чиновной лестницы, своими действиями демонстрирует значение новых чинов и титулатуры, который не возможно игнорировать и в служебных списках.

Разрядные писцы, соблюдая лаконичность, в сообщении о причинах смерти человека ("убит от воровскихъ людей", "августа 5-го дня згорел в пожаре") пытались выйти за пределы сухого изложения, умели передать в помете драматизм жизненных коллизий, как, например, в помете о гибели дьяка И.И. Шеина "1709-го августа въ 19 день по отписке из Севска камендата убился з городовои стены от прилучившеися пушечнои стрельбы".

Новые сведения, сообщаемые боярскими списками, составляют и записи о новых служилых людях, которые не всегда поступали через указы о новых пожалованиях. Так, результаты военных смотров заставляли переводить неспособных по разным причинам служилых людей в список отставных чинов. Разрядный приказ мог обращатся по инициативе своей или челобитчиков за уточняющими сведениями к другим приказам. По памятям из приказов вносились пометы об изменении статуса, должности или географии службы ("Въ 707-м по памяти из Сибирского приказу написан в Тобольскои полкъ в драгуны", "генваря въ 30 день по памяти ис приказу Алтилерии в сержантех у Алтилерии съ 705-го году", "708-го июля въ 8 день по памяти из Ыжерскои канцелярии в школе с 705 году", "по росписи господина Опраксина в Астрахани"). Ряд помет боярского списка 1708 года, апеллирующих к документации 1707 года подтверждает его заполнение и внесение новых помет уже в 1707 году.

Таким образом, формуляр боярских списков изменялся, хотя год от года это не радикальные и не масштабные перемены. Тем не менее, способность "впитывать" даже информацию, разрушающую традиционные устои, новую лексику, лояльное отношение к новым способам и принципам пополнения информации подчеркивают лабильность служебных списков и возможность их существования в видоизмененной форме с иным содержанием.

Археографические принципы интернет-публикации боярских списков 1708 и 1709 годов в целом подчинены ранее изложенным правилам [9]. Существенные дополнения касаются коррекции написания имени-фамилии-отчества, которое всегда воспроизводит форму написания по боярскому списку 1706 года (нововведенные записи фамилий пишутся по первому упоминанию в списках 1707-1709 годов.). Начиная с публикации списка 1708 года написание титула, имени, отчества, фамилии и других слов, семантических предикатов, корректируется в поле "Примечания". Способ коррекции - указание порядкового номера слова в строке и его вариант написания, отличающийся от записи 1706 года (или от более поздней записи для нововведенных фамилий служилых людей). В поле "Текст пометы" записываются писцовые знаки подсчета людей внутри (на полях листов) и в конце рубрик; записи даются с переводом на арабские цифры и указываютя в конце страницы с обозначением месторасположения. В ближайшее время данные изменения будут применены к публикациям боярских списков 1706-1707 и 1710 годов.

А. В. Захаров

Информационные возможности и археографические особенности интернет-публикации боярских списков 1708 и 1709 годов

Примечания